Нужно найти продуктовую лавку и встать неподалеку. Где бы ни жила Света, рано или поздно она появится там. Хорошо, если в Свинцово немного магазинов или вовсе один. Машина проехала мимо подъезда, рядом с которым на ветхой скамеечке сидела пожилая пара.

— Здравствуйте, — сказал Фомин, опустив стекло. — Не подскажете, где ближайший магазин?

— Подскажем. — Пожилой мужчина поднялся с места. Ноздри на рыхлом лице раздувались, взгляд был беспокойным. — А зачем вам, если не секрет?

— В смысле? — Фомин попытался улыбнуться в ответ. Раскусили, пронеслось в голове. — Купить еды, зачем же еще?

— Нет, вы не поняли. Что вы здесь делаете? — Непривычно высокий голос старика резал слух. Черт, надо уезжать.

— Сереж, остынь, — сказала старушка, стройная и загорелая, с седыми волосами, красиво обрамляющими лицо. — Езжайте вон до того дома, обогнете его, и найдете. — Она улыбнулась.

— Понял. — Фомин надавил на газ, не желая продолжать диалог. Что ж, придется сидеть тихо и не высовываться, и в случае чего рвать когти. Он проехал мимо группки женщин, что-то обсуждавших между собой. Словно по команде, те обернулись и посмотрели ему вслед. Светы среди них не было. Черт, черт, черт.

Магазин обходился без вывески. Он притулился на краю площади, которая была абсолютно пустой, если не считать пары-тройки кустов. Фомин выключил мотор и вышел, чтобы размяться. Ноги тут же утонули в зеленом ковре. В воздухе разливались запахи леса и влаги. Солнце ушло, оставив после себя тускнеющий след. Подул теплый ветерок.

Только сейчас Фомин осознал, что находится у черта на куличках, в поисках девушки, с которой расстался больше года назад. Безумие, да и только. Есть такие люди, от которых срывает крышу, даже годы спустя. Вроде и расстались, и стираешь всю переписку, и уже не вздрагиваешь при виде новых фотографий, но один звонок — и кровь кипит, как ни в чем не бывало.

В магазин зашли двое мужчин. Проходя мимо, они оглядели Фомина с ног до головы. Тот дождался, пока они скроются внутри, а затем отошел поодаль, к огромному раскидистому кусту. Может, здесь на него не обратят внимания. Ждать придется долго. Фомин присел на корточки и закурил.

Небо наливалось синевой, на безоблачном полотне высыпали первые звезды. Чернильная пустота, раскинувшаяся над головой, пробудила внутри знакомый ужас. Миллиарды километров до ближайших звезд; мертвые планеты, вращающиеся по кругу; царство бездушной материи. И все же здесь возникла жизнь, которая слепо размножалась, подчиняла себе среду обитания… ради чего? Чтобы навеки сгинуть в холодном мраке. Это была религия Фомина, которую он не хотел исповедовать.

Он познакомился со Светой в одном из клубов, где топил ощущение пустоты в алкоголе. Фомин не помнил, когда обнаружилось, что и она не верит ни в Христа, ни в жизнь вечную. Зато отлично помнил горячий язычок, ласкающий его член и мошонку, помнил половые губы, которые впускали его в свой, отнюдь не мифический, рай. Первые недели после знакомства они не вылезали из постели. Незаметно для себя Фомин перестал думать о бескрайнем космосе вокруг, о неизбежной смерти. Окунулся в жизнь, которая еще недавно казалась бессмысленной. И вот они со Светой смотрят, как разводят мосты, колесят по ночному Питеру, тайком забираются на крышу. Вот он говорит: переезжай ко мне. Вместо ответа она выскакивает из джинсов и смотрит на него, прикусив палец, словно шкодливая школьница.

Если задуматься, это были лучшие годы его жизни. Потом отношения, как и все остальное в мире, испортились. Кадр: Света с тестом на беременность, который показывает одну полоску. Взгляд отрешенный, каштановые волосы растрепались. Походы по врачам, анализы, приговор: патология матки. «Я бракованная, с дефектом, брось меня».

Как ни пытался он доказать обратное, слова не достигали цели. Наконец, вернувшись с работы, Фомин застал ее в коридоре с сумками. «Тебе нужна другая, здоровая женщина». Удаляющийся стук каблуков по лестнице, звук отъезжающей машины. Тишина, пустота…

«Если бы остановил ее тогда, сейчас не стоял бы здесь», мелькнула мысль. Глупая привычка укорять себя.

Что он будет делать, когда найдет Свету? Поговорит или увезет силой? Разницы никакой, пока он даже не отыскал ее. На миг Фомин ощутил всю абсурдность ситуации. На что он надеется? Что заберет девушку, и все будет как раньше? Глупо, глупо! Нужно вернуться, сказать Ирине Павловне, что Свету он не нашел, а потом звонить в полицию. Пусть этим делом занимаются компетентные люди. Нет, возразил совестливый голос, давай подождем еще. Переночуем за городом, подежурим до завтрашнего полудня, а потом… Собственные мысли так и рвали бы Фомина на части, если б он не заметил, что к машине кто-то подошел. Женщина. Джинсы, куртка, копна кудрявых волос. Он узнал ее по фигуре, по манере сутулиться, по тысяче знакомых мелочей.

— Света!

— Я знала, что ты придешь, — сказала она, держа его за руку. Они шли по ночным улочкам, неподалеку брехали собаки, а прохладный воздух пах свежестью. Там, у автомобиля, Фомин хотел поговорить со Светой, но рот запечатали поцелуем. Голова до сих пор кружилась, будто он сошел на берег после плавания. Наверное, надо было напомнить о маме, но Фомин озвучил то, о чем хотел сказать последний год:

— Я соскучился.

— И я. — Тонкие пальцы оторвались от его ладони, потрепали по спине, спустились ниже. Что это, попытка на него повлиять? Любовный хмель выветрился из головы, будто и не было. Фомин удержал улыбку на лице, но внутри растекся холод. — Как твои дела?

— Да обычно. Работа-дом, день сурка. Без тебя все не то. — Он огляделся, не следит ли кто. Тьма накрыла Свинцово, улицу освещали редкие оранжевые фонари. — Твоя мама сказала, что ты в секту попала.

— Сразу к делу, я смотрю. — Света склонила голову на его плечо, прижалась. — Мама паникует почем зря. Да, я и после тебя еще по врачам походила, ничего хорошего они не сказали. Не вылечить. Ну, я и пошла в группу поддержки. Там с людьми познакомилась, и вот… — Она обвела рукой вокруг себя. — Сразу скажу, что денег с меня не требуют, жилье никто переписывать на себя не собирается. Да и не держит никто.

— Маме тогда позвони, а то она меня за яйца подвесит. — Света рассмеялась, зажав рот ладошкой, и сердце Фомина растаяло.

— Хорошо. — Она остановилась и ударила его кулачком в грудь. — Но сначала нам с тобой, мистер, надо выпить.

— Прямо сейчас?

— А когда еще? — Она положила его руку себе на талию и направилась к подъезду кирпичной пятиэтажки. — Отметим встречу.

— Кстати, как ты меня нашла?

— Городок маленький, магазин видно из окна, а на такой машине, как у тебя, здесь никто не ездит, — был ответ. — Хорошо, что заметила. Ночи здесь холодные.

Они поднялись по лестнице, Света открыла дверь, щелкнула выключателем, и вот он стоит в симпатичной прихожей со светлыми обоями и скромной деревянной мебелью. В ее новом доме. Пока девушка заперлась в туалете, Фомин прошел в комнату, осмотрел углы, книжные полки. Ни икон, ни статуэток, ни сектантской литературы, одна фантастика: Кинг, Блох, Лавкрафт.

— Уютно, — сказал он, когда Света зашла в комнату, и не покривил душой.

— А ты ожидал увидеть алтарь со свечами и голову козла на стене? Не дождешься. Хочешь чаю? — И они отправились на кухню.

— Так что же это за компания, с которой ты познакомилась? — спросил он и отпил из чашки. У чая был незнакомый, но приятный вкус. — Они… все здесь живут?

— Скажем так. — Света подперла кулачком подбородок, и в этот момент ее лицо показалось особенно прекрасным. Интересно, у нее появился кто-то? Вряд ли, иначе она бы не привела Фомина к себе. — Это что-то типа клуба по интересам. Да, в основном все обитают здесь. Так мы ближе… к природе.

— Странно, — Фомин говорил на автомате, представляя, как проводит по Светиным губам, как жемчужные зубки прикусывают его палец; он буквально ощущал горячее дыхание на своей коже. Стало жарко, и он расстегнул пуговицу на воротнике, — обычно чем больше людей под боком, тем больше удается завербовать.